Душа знает лишь то, что она видит и что испытала; все остальное - видимость, предрассудок и субъективное мнение.
Шри Ауробиндо
Лист рассылки
Чтобы подписаться на нашу новостную рассылку и рассылку "Вечный календарь", пришлите письмо на адрес info@integralyoga.ru со своего адреса эл.почты, на который Вы хотите получать наши новости.
Выберите тип рассылки:
Новости
Дорогие друзья! 15 августа 2023 года - исполняется 151 год со Дня Рождения Шри Ауробиндо. Приглашаем Вас на коллективную медитацию на Самадхи.
Друзья! Представляем Вашему вниманию новую книгу на русском языке "Лучи Света", сборник высказываний Матери.
Приглашаем желающих в группу по Интегральной йоге на занятия по теме «Жизнь Божественная» Шри Ауробиндо. Начало занятий будет определено по мере набора группы.
Приглашаем Вас на коллективную медитацию на Самадхи.
Вышла новая книга Сатпрема - Заметки Апокалипсиса, т. 14
Психическое существо Шри Ауробиндо
Психическое существо
(Синтез Йоги, Ч. I, Гл. 5)
Хотя знание — это широчайшая сила сознания, и его задача — освобождать и озарять, тем не менее любовь — его глубочайшая и наиболее интенсивная сила, и ее привилегия — служить ключом к глубиннейшему и сокровеннейшему тайнику Божественной Мистерии. Человек, будучи ментальным существом, склонен придавать наивысшее значение мыслящему разуму, его мыслетворчеству и воле и его способу постижения и осуществления Истины; более того, он склонен считать, что иного способа просто нет. Сердце с его эмоциями и неисчислимыми движениями представляется взору его интеллекта смутной, неустойчивой и зачастую опасной и обманчивой силой, которая требует контроля со стороны рассудка, ментальной воли и осмысления. И несмотря на это, именно в сердце или за ним скрывается глубинный мистический свет, который, если и не является тем, что мы называем интуицией, — ибо та, хотя и не принадлежит разуму, тем не менее нисходит через разум, — все же пребывает в непосредственном соприкосновении с Истиной и находится ближе к Божественному, чем человеческий интеллект в своей гордыне обладания знанием. Согласно древнему учению, именно в мистическом сердце — тайной пещере сердца, хридайе гухайам, как говорится в Упанишадах, — находится обитель имманентного Божественного, сокровенного Пуруши, и по опыту многих йогинов, именно из этой сердечной глуби доносится глас или дыхание внутреннего оракула.
Эта двусмысленность, эти противоречивые обличия глубины и беспросветности порождены двойственным характером эмоционального существа человека. Ведь на переднем плане у человека находится сердце витальных эмоций, сходное с сердцем животного, хотя и более разностороннее в своих проявлениях; его эмоции обусловлены эгоистической страстью, слепыми инстинктивными влечениями и привязанностями и всей многообразной игрой жизненных импульсов с их несовершенствами, извращениями, а часто и безобразной низостью, — это сердце, осаждаемое и поглощаемое похотью, желаниями, гневом, настойчивыми, а иногда и яростными требованиями, ничтожными вожделениями и алчбой, низменной мелочностью сумрачной падшей жизнесилы и из-за собственного раболепия легкодоступное для любого импульса и побуждения. Это смешение эмоционального сердца и чувственного алчущего витала образует в человеке ложную душу желания; именно она является тем грубым и опасным элементом, которому справедливо не доверяет и считает необходимым держать под контролем разум, хотя действительный контроль — а точнее, подавление и обуздание, которого ему удается добиться в отношении нашей грубой и назойливой витальной природы, — всегда остается крайне неуверенным и обманчивым. Но истинная душа человека совсем не там; она находится в истинном невидимом сердце, скрытом в некой светозарной пещере человеческой природы: там, за сияющей пеленой божественного Света обитает наша душа, безмолвное сокровенное существо, о котором мало кто даже догадывается, — ведь хотя все имеют душу, лишь немногие осознают свою истинную душу или ощущают ее непосредственное влияние. Там пылает малая искра Божественного, которая поддерживает темную массу нашей природы, а вокруг нее вырастает психическое существо, оформленная душа или подлинный Человек внутри нас. И по мере того, как это психическое существо растет внутри, и движения сердца отражают его прозрения и наития, человек начинает все отчетливее осознавать свою душу, перестает быть просто высокоразвитым животным и, пробуждаясь к проблескам божества внутри себя, все больше и больше открывается исходящим из нее веяниям более глубинной жизни и сознания и потребности во всем божественном. Когда это психическое существо, освобожденное, выведенное из-под покрова на передний план, получает возможность в полной мере излить поток своих откровений, прозрений и наитий в разум, жизнь и тело человека и начинает подготавливать создание божества в земной природе, это становится одним из ключевых моментов интегральной йоги. ...
По самой своей природе душа или психическое существо обращено к божественной Истине как цветок подсолнуха — к солнцу; оно приемлет и вбирает все божественное и прогрессирующее к божеству и отворачивается от всего, что извращает или отрицает его, от всего ложного и небожественного. И все же поначалу душа — это лишь искра, которая постепенно превращается в маленький огонек божественности, пылающий среди глубокого мрака; она большей частью скрыта в своем внутреннем святилище, и чтобы проявить, обнаружить себя, ей нужно задействовать разум, жизненную силу и физическое сознание и сделать их в максимально возможной степени средствами своего выражения; обычно ей в лучшем случае удается лишь освещать их миропоглощенность своим внутренним светом и умерять своей очищающей утонченностью их темную непроглядность и грубую сумятицу. Даже в случае оформившегося психического существа, могущего выражать себя в жизни с определенной непосредственностью, оно тем не менее остается во всех, за исключением немногих, лишь малой частью существа — «размером не больше пальца в толще тела», как описывали ее древние провидцы, — и эта часть не всегда может возобладать над темнотой и невежественной скудостью физического сознания, ошибочной самоуверенностью ума или же заносчивостью и неистовством витальной природы. Эта душа вынуждена мириться с человеческой ментальной, эмоциональной и чувственной жизнью в ее обычном виде, со всеми ее отношениями, действиями, привычными формами и проявлениями; ей приходится прилагать большие усилия, чтобы отыскать и выпестовать божественное зерно во всей этой относительной истине, искаженной неизбежной примесью заблуждения; этой любви, обслуживающей вожделения животного тела или угождающей прихотям витального эго; этой заурядной жизни среднего человека, в которой редкие проблески божества перемежаются сумрачными наваждениями демона и зверя. И хотя сущность ее воли является безошибочной, она вынуждена, зачастую под давлением своих инструментов, мириться с ошибками в действиях, с неверной направленностью чувств, с неправильным выбором личности, с неточностями в формах изъявления своей воли, в обстоятельствах выражения ею безупречного внутреннего идеала. И все же ей присуща определенная интуиция, которая делает ее более надежным проводником, чем разум и чем даже наивысшее желание, и через видимые ошибки и преткновения ее голос все же может вести лучше, чем точный интеллект и оценивающий рассудок. Этот голос души не есть то, что мы называем совестью, ибо совесть — лишь его ментальная и зачастую всецело условная и ошибочная подмена; глас души — это более глубинный и редко слышимый зов; и все же, когда он достигает нас, самым мудрым будет следовать ему: лучше блуждать в неизвестности, слушаясь невнятного зова своей души, чем идти будто бы прямой дорогой, руководствуясь указаниями рассудка и внешнего морального ментора. Но только когда жизнь действительно обращается к Божественному, душа может по-настоящему выйти на передний план и подчинить своей власти внешние составляющие существа; ибо для нее, искры Божественного, возрастание в пламени к Божественному является подлинной жизнью и смыслом существования.
На определенной стадии йоги, когда ум в достаточной степени успокоен и перестал на каждом шагу искать поддержки в достаточности собственных ментальных установок, когда витальное утихомирено и усмирено и уже больше не настаивает постоянно на своей безудержной воле, требованиях и желаниях, когда физическое в достаточной степени изменено и уже не погребает целиком внутреннее пламя под гнетом своей миропоглощенности, темноты и инерции, сокровенное существо, долгое время таившееся внутри нас и ощущаемое только в своих редких наитиях, получает возможность выйти на передний план и, озарив остальные части, взять на себя руководство садханой. Его суть — всецелая обращенность к Божественному или Наивысшему, единоустремленная и вместе с тем пластичная в своих движениях и проявлениях; оно не сковано жесткой прямолинейностью, свойственной однонацеленному интеллекту, оно не подвержено одержимости господствующей идеей или побуждением, присущей однонаправленной витальной силе; во всякий момент с гибкой достоверностью она определяет путь к Истине, автоматически отличает правильный шаг от ложного, освобождает божественное или Богообращенное движение от липнущей примеси небожественного. Подобно прожектору, его светоносное действие высвечивает все то в природе, что надлежит изменить; в нем пылает пламя неколебимой воли, настойчиво ищущей совершенства, алхимического преображения всего внутреннего и внешнего бытия. Повсюду оно прозревает божественную суть, не признавая видимых масок и обманчивых личин. Оно устремляется к Истине, к воле, силе и владычеству, к Радости, Любви и Красоте — но к Истине непреходящего Знания, которая превосходит просто практическую мимолетную истину Неведения; но к радости внутренней, а не просто к витальному удовольствию, — ибо оно, скорее, предпочтет очистительные страдания и горести, чем ниспровергающие услады; но к любви, окрыленной высоким парением, а не прикованной к столбу эгоистических пристрастий или утопающей ногами в грязи вожделений; но к красоте, вновь обретшей свой подлинный статус жрицы, раскрывающей наития Вечного; но к силе, воле и владычеству как орудиям беспредельного Духа, а не жалкого эго. Его воля направлена на обожествление жизни, на выражение в ней высшей Истины, на посвящение ее Божественному и Вечному.
Однако наиболее характерной и глубинной чертой психического является его упорное тяготение к Божественному через священную любовь, радость и единство. Божественная Любовь — вот чего оно ищет больше всего; любовь Божественного — вот что является его стимулом, его целью, его путеводной звездой Истины, сияющей над лучезарной пещерой или еще объятой сумраком колыбелью зарождающегося или новорожденного божества внутри нас. На первом длительном этапе своего роста и созревания оно полагалось на земную любовь, симпатию, чуткость и отзывчивость, добрую волю, сострадание, великодушие, на всякую красоту и нежность, утонченность и свет, силу и смелость, — на все, что помогает очистить и облагородить грубую заурядность человеческой природы; но оно знает, насколько смешанными являются эти человеческие движения даже в лучшем их виде, а в худшем — насколько низкими и опороченными печатью эго, самообмана сентиментальной лжи и низшего «я», искусно подражающего движениям души. Стоит ему пробудиться, и оно сразу же готово и жаждет нарушить все прежние узы и несовершенные эмоциональные проявления и заменить их более великой духовной Истиной любви и единства. Оно может пока еще допускать человеческие формы и движения, но при условии, что они обращены исключительно к Единому. Оно приемлет только узы, которые заключают в себе какую-либо пользу: благоговение ума и сердца перед гуру, единение ищущих Бога, духовное сострадание этому темному человеческому и животному миру и его обитателям, радость, счастье и удовлетворение от постижения красоты, рождаемое восприятием Божественного всюду. Оно направляет природу вглубь, к встрече с имманентным Божественным в тайном центре сердца, и пока звучит этот зов, никакой позор эгоизма, никакие просто внешние требования альтруизма, долга, филантропии или служения не обманут и не отвлекут его от его священного ревнования и преданного влечения к Божественному внутри себя. Оно возвышает существо к трансцендентному Экстазу и готово отряхнуть со своих крыл все низменное тяготение мира в своем дерзновенном взлете к Единому и Наивысшему; но оно также и призывает эту трансцендентную Любовь и Благодать низойти сюда, чтобы освободить и преобразить этот мир ненависти и борьбы, разобщения, мрака и диссонирующего Неведения. Оно открывается универсальной Божественной Любви, беспредельному состраданию, могучей и безграничной воле к всеобщему благу, к возвращению на лоно Вселенской Матери, обнимающей и влекущей к себе своих детей, — божественной Страсти, погрузившейся в ночь ради избавления мира от универсального Несознания. Его не прельщают и не сбивают с пути какие бы то ни было ментальные имитации и витальные искажения этих великих глубинных Истин бытия; оно настигает их своим испытующим лучом и призывает истину божественной Любви низойти во всей своей полноте и исцелить эти уродливые пороки, избавить ментальную, витальную и физическую любовь от ее изъянов и извращений и раскрыть ей ее подлинный благодатный удел сокровеннейшей близости и единения, восходящего экстаза и нисходящего восторга.
Всякую подлинную Истину любви и ее проявлений психическое существо приемлет на своем месте — но его пламя неуклонно вздымается все выше и выше, жаждая восхождения от низших к высшим уровням Истины: ибо оно знает, что только восхождение к высочайшей Истине и нисхождение этой высочайшей Истины в земной мир может освободить распятую на кресте Любовь и возвести ее на вселенский трон; ведь крест это символ Божественного Нисхождения, остановленного и опороченного трансверсалью космического искажения, превращающей его в позорный столб страдания и злосчастья. Только восхождение к изначальной Истине может исправить это искажение, чтобы все действия и проявления любви, точно также как и все действия знания и жизни, вновь обрели свой божественный смысл и назначение и стали частью интегрального духовного бытия.
Книги Шри Ауробиндо * Книги Матери * Компиляции
Книги Сатпрема * Книги других авторов
Интернет-магазин книг